Неубиваемые бордели Петербурга
http://www.fontanka.ru/2016/02/17/130/
Борьба с проституцией в Петербурге беспощадна. Каждую неделю полиция рапортует о разгроме очередного борделя. Разгромленные бордели не сдаются и продолжают принимать клиентов.
Игорь Акимов/Интерпресс
Если петербургская полиция будет ежедневно закрывать по одному притону с проститутками, то на очистку города у неё уйдет около полутора лет. Так как бордель обычно приступает к работе на том же месте через день-два после его «ликвидации», этот процесс бесконечен. В результате доходным промыслом обеспечены все, от правоохранителей до последней проститутки. Клиент платит за всё.
О результатах борьбы общественности регулярно рассказывает пресс-служба городской полиции.
Новость от 15 февраля — очередная победа над развратом: «В Центральном районе Петербурга пресечена деятельность двух притонов для занятий проституцией».
Полиция отреагировала на жалобы граждан, выявила два борделя, составила на проституток протоколы об административных правонарушениях. В доме 18 на Боровой улице оштрафовали троих в возрасте от 23 до 42 лет, в доме 18 по Загородному проспекту выписали семерым — от 23 до 41, трем африканкам дополнительно досталось по протоколу за нарушение миграционного законодательства.
16 февраля журналист позвонил в притон на Боровой.
– К вам можно сегодня подъехать отдохнуть?
– Нужно!
– Девочки будут?
– Приезжайте, выбирайте!
Позвонили и на Загородный.
– Мне подсказали, что у вас можно хорошо отдохнуть.
– Да, конечно, приезжайте, ждем! Вы один будете или компанией? Девочки очень хорошие у нас, останетесь довольны!
Сообщение ГУ МВД от 17 февраля: «В Московском районе полицией пресечена деятельность притона для занятий проституцией ... в одной из квартир дома 6 на улице Фрунзе выявили притон для оказания услуг сексуального характера за денежное вознаграждение».
Звонок по телефону, который находится в Сети за минуту:
– Здравствуйте, если сегодня подъеду, девочки будут?
– Мы работаем и будем вас ждать, приезжайте. Очень красивые и веселые девушки!
Действительно, оснований огорчаться у персонала нет. Административный штраф за платные сексуальные услуги — от 1,5 до 2 тысяч рублей. Сравнение с устоявшимися расценками на продажную любовь показывает, что это час рабочего времени сотрудницы класса «эконом»: больше потерь от «простоя» на время составления протокола, чем от штрафа.
Можно, конечно, вспомнить об уголовной ответственности за организацию занятия проституцией по 241 статье УК — штраф от 100 тысяч до полумиллиона рублей, принудительные работы или даже лишение свободы на срок до 5 лет. Но это фикция.
Игорь Акимов/Интерпресс
Для просмотра в полный размер кликните мышкой
Если верить системе «ГАС-Правосудие», за весь 2015 год в суды Петербурга не поступило ни одного уголовного дела по 240 статье УК (вовлечение в проституцию), и ровно три дела по статье 241, устанавливающей ответственность за организацию занятия проституцией. Два из них прекращены судом в связи с амнистией в честь юбилея Победы. По одному вынесен приговор — штраф 200 тысяч рублей (выручка борделя за пару дней), но от наказания осужденная освобождена в связи с той же амнистией. В масштабах города, в котором борделей сотни, это даже не капля в море.
Амнистия случается не каждый год, но максимум, грозящий «администраторам», которые, как правило, оказываются первыми и единственными в цепочке организаторов — штраф до полумиллиона. Прецедентов, чтобы ранее не судимую женщину средних лет, признавшую свою вину (обычный портрет «администратора») приговорили к реальному лишению свободы за преступление средней тяжести, не припоминается. Даже если отправлять в лагеря — нелегальный бизнес наверняка посчитает трёх менеджеров низшего звена приемлемыми потерями.
Есть рецепт, по которому экономическая полиция пытается бороться с нелегальным игровым бизнесом,
доказывая наличие преступного сообщества, что сразу поднимает ставки для причастных на порядок: срок для участников сообщества до десяти лет, для организатора — до двадцати. Схему пытались опробовать на борделях ещё в 2010 году. Дело
было громкое, с задержанием главного участкового Петербурга Алексея Галкина, начальника 76 отдела милиции Артамонова и замначальника 28 отдела Мальцева, всего же по делу об организованном преступном сообществе проходило два десятка обвиняемых.
Галкин и Мальцев пошли на сделку со следствием и получили особый порядок с символическим наказанием. Большое дело шло к приговору пять лет, летом 2015 года завершившись
крахом и слезами прокурора. Преступного сообщества суд не усмотрел. Первая в России попытка признать сеть публичных домов преступным сообществом, а проституток — потерпевшими, провалилась. Желающих повторить опыт, рискнув наступить на грабли, пока нет.
Вот возможность исполнить свой долг в борьбе с торговлей телом есть всегда. Не так просто — для оформления административного протокола необходимо доказать факт проституции, то есть необходим половой акт. Полицейские либо их доверенные лица практически жертвуют собой, вступая в интимные отношения с правонарушительницами, передавая им за утехи заранее помеченные и переписанные купюры. После душа необходимо успеть открыть дверь коллегам, чтобы крапленые деньги у «администратора» изъять, а на недавнего полового партнера составить протокол. Вся эта суета ради гипотетического штрафа максимум в 2 тысячи рублей. На закупку и то тратится больше.
Как говорят знатоки, обычно делается проще. Полицейские знают, что в квартире бордель, проститутки знают, что они проститутки, и протоколы составляются при полном непротивлении сторон и признании вины. Дело убыстряется, и заведение быстрее может приступить к приему новых клиентов, не тратя время на визиты в участок и наведение порядка после захвата. Так, в доме 18 по Загородному проспекту выписали аж 7 протоколов. Если по честному — то согрешить с путанами во имя правопорядка должны были одновременно семеро полицейских.
Сколько в Петербурге борделей, не знает никто. В Интернете без труда нашлась реклама сотни «интим-салонов», в том числе нескольких сетей, действующих не первый год. По оценке сведущего собеседника в петербургской полиции, «салонов» несколько сотен, и число 500 представляется похожим на правду.
По городу «веселые дома» распределены неравномерно. «Фонтанка» для примерной оценки воспользовалась «интим-картой», опубликованной одним из популярных сайтов. Карта вызывает вопросы. Концентрация борделей в центре объяснима, а вот различная картина по вроде бы сходным спальным районам непонятна.
В каждом заведении — пять-восемь проституток, «администратор» и охранник. Самое поганое место, где рабочие места отгорожены занавесками, белье меняется через раз, а цена за час около 1600 рублей, приносит около 500 тысяч чистого дохода в месяц. Судя по предложениям сайтов и отзывам завсегдатаев на специализированных форумах, обычная цена часового отдыха от 2500 рублей. Итого, оборот организованной проституции исчисляется ежемесячными миллиардами.
Эти подсчеты не учитывают «индивидуалок», сиречь, проституток, организующий свой рабочий процесс самостоятельно, как правило, у себя дома. Их несколько тысяч. И совсем низшую ступень, отрабатывающую на улицах за несколько сотен рублей на дозу дури. В последние годы их, правда, стало заметно меньше: то ли спрос на быструю любовь в машине упал, то ли даже самый дешевый сегмент ушел в Сеть.
Мужская проституция, конечно, присутствует, но на фоне «традиционной» незаметна.
Совсем глухая тема — эскорт класса люкс. Прежде всего потому, что это вроде и не проституция. Если молодая, красивая и умная женщина проводит время с состоятельным спутником, полиция задать вопросы не сможет. Девять лет назад французская прокуратура попыталась поинтересоваться механикой процесса, и начала с
ареста миллиардера Прохорова, но всё закончилось пшиком и
извинениями. Как заметил собеседник в главке, «это уже не уголовщина, это политика».
Полиция успешно из месяца в месяц пресекает административные правонарушения, повышая показатели и улучшая отчётность. Юные и не очень девы, как правило, не обремененные образованием, профессией и нормами замшелой морали, обеспечены работой с месячным вознаграждением на уровне менеджера выше среднего звена. Предпринимателям на ниве полового вопроса гарантирован более серьезный доход. Дополнительные рабочие места получают водители, охранники, администраторы и диспетчеры. Квартировладельцы могут сдавать свое жилье под публичный дом по тройному тарифу. Хватает и лихим парням, которые время от времени
совершают налеты на бордели, посягая на нелегальную кассу и надеясь на отсутствие заявлений в полицию.
Сама же полиция оказывается в сложном положении. Либо, подвергаясь риску венерических заболеваний и проблем в семье, выявлять и пресекать, добиваясь в лучшем случае потерь в 2 тысячи рублей для одной проститутки, которые она никогда не заплатит. Либо включиться в процесс.
Единственные, кто недоволен, это некоторые жильцы домов, в которых обосновались бордели. Кого-то беспокоит шум, производимый веселыми гостями, кого-то — нравственная сторона вопроса. Письма «помогите, у нас в доме проститутки» приходят в редакцию регулярно, из последних — с проспекта Просвещения, дом 15, со Стремянной улицы, дом 5, и из «Дома полярников» на улице Восстания, 53. Полиция обязательно поможет. Напомним, на Коломяжском, 15, в 2012 году
в одном доме обосновались несколько десятков притонов с сотней проституток, и ничего, справились. Сегодня, судя по рекламным объявлениям, страждущим приходится посещать жриц любви в соседнем доме. На улице Ткачей, дом 12, публичный дом за полтора года
закрывали раза четыре, если понадобится, закроют и в пятый.
Решения проблемы, если считать это проблемой, не видно. Найти в Петербурге проститутку легче, чем водку после 23 часов. Борьба не то что проиграна, она бессмысленна. И всё таки она продолжается. В Петербурге последний раз о легализации предпринимательства в сфере сексуальных услуг в 2009 году говорил Олег Коломийченко, возглавлявший тогда региональное УФАС: «Это будет хорошо для всех: государство получит дополнительные налоги, а работницы этой сферы медицинскую и страховую защиту». Последнее громкое предложение легализации на федеральном уровне прозвучало и того раньше, в 2005 году от Владимира Жириновского. «Проституция как вид теневого бизнеса наносит большой вред экономике, нравственности и морали общества», – заявил тогда лидер ЛДПР, и с этим спорить сложно.
Исполнительная и законодательная власть легализацию лупанариев не то что не рассматривает, а напротив, предлагает развернуть новые фронты. Валентина Матвиенко в бытность губернатором хотела хозяев борделей «выявлять, пресекать, выпороть». В 2011 году ЗакС готовил поправки в федеральный Кодекс об административных правонарушениях, предусматривающие повышение штрафов и возможность помещения путан под арест на срок до 10 суток. Депутат Виталий Милонов в 2014 году
пытался добиться уголовного наказания для проституток.
Представить политика, который выступил бы с инициативой легализации постельного труда сегодня, нереально. Тем более, что и легализация вопросов коррупции полностью не снимает. Если уж в сверхблагополучной и законопослушной Финляндии (где проституция разрешена, а сутенерство запрещено), в бизнес на любви оказался замешан
начальник наркополиции Хельсинки, у нас перспективы не просматриваются.
Но борьба продолжается. Пока текст готовился к выпуску, полиция одержала очередную победу,
закрыв два борделя на улице Маяковской. Журналист не удержался, и позвонил по телефону, опубликованному в Интернете. На сей раз проституция действительно оказалась пусть и на время, но повержена: «На Маяковской сможем вас принять только дня через два. Но наши девочки ждут вас на Волковском и на Васильевском острове».
Денис Коротков, «Фонтанка.ру»